Почему война и диктатура в тренде

И это понятно, когда ты 80-летняя бабуля, молодость которой прошла в государстве страха и насилия. Однако это была молодость, что уже позволяет тебе с тоской вспоминать лучшие свои годы. Но чем можно оправдать такой повальный интерес «историей принуждения» среди молодежи? Есть ли в этом корни какой-то определенной проблемы поколения? Или всё нормально, а мы просто решили высосать тему из пальца? Думай, как хочешь, ну а мы тем временем выложим свою позицию, которую выстрадали долгим изучением темы. И, пожалуй, сразу отметим, что мы не относимся негативно к подобным интересам, просто это тенденция в обществе, не более. Так каковы причины всего этого?

Отсутствие неангажированной истории

Так случилось, что наше правительство взялось за очень скользкую тему, которую именуют патриотизмом. Во всех обществах патриотизм является очень призрачным и индивидуальным понятием. Это, понимаешь, как любовь – каждый понимает её по-своему. У нас же решили делить патриотизм на правильный и неправильный, причем последнее патриотизмом считаться, с точки зрения государства, никогда не будет. Это, конечно, печально, ведь начисто искореняет зачатки любви к отечеству, заменяя всё великое некими полуфабрикатами.

И не последнюю роль в этом процессе играет история, которую переписывают, переписывают и переписывают. Современная история стала орудием пропаганды, идеологии. Наука, разумеется, остаётся, но она обитает где-то в подвале большого дома. А вот по «гостиной истории» прохаживается старина популизм, который любит оценивать любое событие в моральных плоскостях, а не в научных. Конечно, не все способны проглотить такой ужас, и юные умы хватаются за альтернативные источники, пытаются играть на опережение. Некоторым парням действительно удаётся откопать что-то интересное и приблизиться к пониманию исторического процесса, но некоторые просто повторяют те же самые ошибки.

Таким образом и появляются все эти «ГУЛАГ – это миф», «холокост – мистификация», а «негры сами были рады воевать за конфедератов». Парни расценивают официальную позицию как ложь, а значит, по их мнению, противоположность будет являться правдой. К сожалению, многие просто не врубаются, что нельзя подходить к историческому материалу с подобных позиций и уж точно нельзя утверждать что-то наверняка.

Простой бунт против доминирующего мнения

Война – это плохо? Плохо. Трудовые лагеря – это плохо? Плохо. А как насчёт расстрелов? Да, тоже очень неприятная тема. Таково общее мнение всего человечества, но когда речь идёт об общепринятости, то в игру вступает подростковый бунт. Чуваки особо не задумываются о целесообразности своей позиции, для них важно прежде всего просто её наличие. Понимание того, что есть ты, а есть весь остальной враждебный мир. И есть единомышленники, которые любят обсуждать, как напалм выжигал джунгли и население Вьетнама. Серьёзно ли это всё? Да нет, просто способ самоидентификации в современном мире, ведь субкультуры вымерли, а оружие и усы Сталина становятся всё более популярными.

Желание возмужать

Мы не откроем тайну египетских гробниц, если скажем, что современный чувак страдает от того, что у него крайне мало способов доказать свою мужественность. У нас нет доступа к тем вещам, испытаниям, которые были реальностью ещё пару поколений назад. Конечно, мы можем нарваться на неприятности и даже повоевать где-нибудь, но сама сущность многих мужиков обмякла. Их мужественность способна разве что на починку крана, да и то не каждому этому под силу.

А где всё то, что мы читали в книгах? Где наше «время приключений», где вызовы, с которыми справится не женщина, не предприниматель, не гений, а просто мужчина? Коллективную память просто так не вытравить из мужского организма, вот она и просыпается в нездоровой заинтересованности ко всем темам, что имеет маркер «мужественности». Да, можно сколько угодно говорить, что мужчина – это совсем не про насилие, охоту, принуждение и войну. Но так уж вышло, смирись с этим. Нам нравится война, битвы, нам нравится насилие, ведь именно оно спасало столетиями наши семьи от врагов, а наши государства от порабощения. И, разумеется, интерес ко всему тоталитарному естественен при отсутствии реальных испытаний. Так мы ощущаем себя в своей тарелке, хотя тарелку давно уже разбили. Этим, кстати говоря, можно объяснить образование государства ИГИЛ, в ряды которых вступало немало европейцев и людей, далеких от фундаментального ислама. Этим можно объяснить и наших парней, которые сражаются на стороне курдов и даже снимают фильм об этом (а таковые есть).

Имперский синдром

Есть такое дело и не только у нас, но ещё и у всех бывших империй вроде Британской. Даже в Португалии, которая контролировала уйму территорий в Южной Америке, до сих пор ощущается тот самый дух империи, от которого ворочаешься во сне и не можешь заснуть. В России эта тема очень обширна, насыщена всевозможными конфликтами. В своё время мы подчинили тьму народов, а это наносит свой отпечаток на нашем сознании и сознании подчиняемых. Отсюда и межэтнические разборки, и куча разногласий. Виноваты ли мы в этом? Опять же, глупо исходить из позиции вины, нужно принять это как данность. Империя тем временем обитает в наших мозгах, она крепко засела, и от неё мы вряд ли когда-нибудь избавимся. От неё и исходит вся эта любовь к войнам, силе, порядку и вместе с тем доминированию. Даже не знаем, что делать с такой коллективной памятью. Но это не так плохо, как иметь колониальное прошлое.

Здоровый интерес

Но не будем всё сводить к психологическим проблемам общества, ведь полно людей, которые искренне интересуются историей, оружием и различными режимами. В конечном итоге всё это важно. Если понимаешь, что происходит с обществом, когда вся полнота власти принадлежит одному человеку, невольно задумываешься о том, как оно к этому пришло. К тому же, для всего есть своё место и время, и, как говорил шеф из «Южного Парка», «всему своё время и место, и это место – колледж».