Находясь в крайнем негодовании от того, как современная молодёжь безобразно относится к классической литературе, мы решили ещё более настойчиво продвигать классику в умы и сердца. Новая порция литературы, обязательной к прочтению. Если ты ещё ничего из нижеперечисленного не изучил, не беспокойся, до любой книги нужно дорасти, дойти, дожить. Мы считаем, что ты уже готов. Приступай.
1. «Хитроумный идальго Дон Кихот Ламанчский», Мигель де Сервантес Сааведра
Обрати внимание на цитату. Она была написана за 200 лет до того, как ту же самую мысль в стихотворной форме выразил Александр Сергеевич Пушкин для своего «Евгения Онегина». В самом романе мудрости хоть ложкой греби, главное – вовремя её различить.
Сервантес написал уникальное произведение, в котором есть всё: и посмеяться, и афоризмы выписать, и подумать. Не всем покорится заметно устаревший слог, не всех обрадует масштаб произведения, но те, кто жаждет узнать, почему имя главного героя стало нарицательным, а имя Сервантеса золотыми нитями вплетено в мировую культуру, возможно, начнут смотреть на некоторые вещи под иным углом.
Роман о похождениях совершенно больного человека, написанный сходящим с ума писателем, многими рассматривается как пародия на вышедшие из моды к тому времени рыцарские романы. Но на самом деле великий гений смеётся над обществом, окончательно растерявшим благородство, а последним достойным человеком оказался безумный старик Алонсо Кихано, начитавшийся этих самых романов и пустившийся в странствие на дряхлой кляче, прихватив с собой крестьянина Санчо Пансо – единственный «голос разума» в их слаженной команде.
Что ни имя – то имя нарицательное, что ни фраза – то афоризм. За 400 лет своего существования роман не утратил своей популярности, породив кучу подражателей и гордо нося звание лучшего романа в истории литературы. Да, мы все вышли из гоголевской «Шинели», но прежде мы слезли с сервантесовского Росинанта.
2. «Лолита», Владимир Набоков
Роман, перевернувший мировую литературу и сделавший Набокова любимым автором как интеллигенции, так и малообразованных дегенератов, которые книгу не читали, но им очень нравится сама идея: отношения сексуального плана между мужчиной и маленькой девочкой.
А ведь на самом деле Набоков писал про большую любовь, которую в силу некоторых обстоятельств, а именно несовершеннолетия объекта любви, общество порицало. Когда взрослый дяденька начинает сожительствовать с невзрослой девочкой – ничем хорошим это не заканчивается. Дитя ведь растёт, ей становится скучно, и проклятая Лоля перестает ставить во что бы то ни было «любовь с первого взгляда, с последнего взгляда, с извечного взгляда».
Ну и, конечно же, отдельные комплименты бывшему наследнику Бунина. Набоков пишет о запретной теме откровенно, но без явной пошлости. Красивый, богатый язык классического русского литератора даже самые скользкие фрагменты эротического толка описывает так, будто речь идёт о неразделённой любви двух взрослых людей.
Прочти роман, который сильно повлиял на американскую литературную школу и слегка приоткрыл двери недозволенного в массовой литературе.
3. «Ночь в Лиссабоне», Эрих Мария Ремарк
«На западном фронте без перемен», «Три товарища» – это, конечно, романы легендарные и до одури классические, но эта история трогает не меньше, в самое сердце. Она про войну, пусть и написана не от лица солдата. Она про потерю, пусть и не боевую. Она про потерю самого дорогого, она про бессилие перед лицом трагедии.
До него нужно дорасти, к нему нужно быть готовым, потому как за легким названием, которое подходит больше для любовной истории, скрывается драма, какую свет не видывал. Она про любовь, но любовь эту раздавила и поглотила война, которая выжгла все в человеческой душе. Отчаянная исповедь человека, потерявшего все, обескураживает даже самого лютого циника. Ты даже думать не хочешь, как бы ты жил, если бы, не дай Бог, оказался на месте рассказчика.
Сам роман построен как рассказ в рассказе, где несчастный на фоне суматохи спокойного Лиссабона рассказывает свою историю Людвигу Керну (кто читал «Возлюби ближнего своего», тот знает этого героя). Эта исповедь должна стать платой за билеты на теплоход с беженцами, а стала чем-то большим.
Ремарк своим слогом способен превратить даже сказку про колобка в бестселлер об усталых людях и потерянном поколении. Но здесь он превзошёл самого себя.
4. «Золотой телёнок», Илья Ильф, Евгений Петров
Некоторые возмутятся: мол, какого черта в списки классики мы включили нетленку Ильфа и Петрова, а не Гоголя или Чехова? Ведь на фоне, скажем, «Вишневого сада», по которому даже американцы ставят спектакли, что «Золотой телёнок», что «12 стульев» кажутся лёгким чтивом.
Ну, с последним можно поспорить, ведь если роман не знают за рубежом так же хорошо, как «Ревизора», то это не значит, что он хуже. Просто реалии НЭПа трудно объяснить тем же палестинцам. Рассказ, который растаскан на цитаты (как то «Автомобиль — не роскошь, а средство передвижения»), – неужели это не классика? Это классика в квадрате, в кубе! Идеальный, лёгкий, понятный всем, даже 12-летнему ребёнку (в этом возрасте твой покорный слуга впервые ознакомился с этим чтивом), где что ни фраза – то афоризм, где даже серьёзные моменты поданы максимально иронично. В каком-то смысле это история страны, а в каком-то – диагноз обществу, и, как это часто бывает, описанные в изобилии типажи и характеры не перевелись и в наше время.
Ильф и Петров, талантливейшие журналисты, общаются с читателем крайне иронично и интеллигентно, подбирая такие речевые обороты, что складывается впечатление, будто ты находишься на выступлении стендап-комика, в уютной беседе стебущегося над Карейками, Бендерами, Паниковскими и Шурами Балагановыми.
5. «Декамерон», Джованни Боккаччо
Кто про что, а мы про свой любимый Ренессанс. Ну куда же без него, если в 14-м веке писали такие шедевры! И, на удивление, сей эпохальный труд читается очень даже легко. Понятно, что модный в ту пору витиеватый слог присутствует в полной мере (уж извините, это не лаконичный Довлатов), но книга всё равно читается очень легко. А главное, она интересная даже спустя столько времени.
Почему-то многие считают, что слово «декамерон» звучит как-то драматично и несёт в себе негативный окрас, а на самом деле название переводится с греческого как «десятиднев», то есть десять дней. И все эти десять дней прекрасные молодые люди, сбежавшие за город от чумы, рассказывают друг другу восхитительные истории, и, как водится, одна история прекраснее другой.
Во время чтения ты начинаешь наслаждаться свободой и раскованностью героев новелл Бокаччо. Никаких рамок, они живут и наслаждаются жизнью. И это прекрасно!
Почему-то, даже сложно объяснить почему, к Декамерону хочется возвращаться снова и снова. Впечатления от его прочтения так же прекрасны, как память о первой любви, первом бокале пива, первой отсидке. И истории, которые рассказывают эти красивые молодые люди, собранные из городского фольклора Флоренции, мифологии и популярных тогда сказок, действительно интересны. И когда спустя почти 700 лет с момента написания этих новелл, ты читаешь «50 оттенков серого», то недоумеваешь, где человечество свернуло не туда?
Комментарии
(0)