Габриэль Гарсиа Маркес: он ушёл, но обещал вернуться

Если бы Маркес снимал кино, то оно напоминало бы фильмы Кустурицы. Слишком много общего в магическом реализме великого писателя и великого режиссёра. Хотя магический реализм Маркеса, наверное, более житейский. В нём герои сквернословили, ругались, совершали нелепые поступки, достигали вершин и стремительно падали вниз, и жили мечтой. Вся история человечества была описана в его романах и рассказах. Некоторые мои знакомые утверждали, что Маркеса читать сложно, но если уж ты начал, то оторваться просто невозможно. Он писал грубо, по-мужски, поливая написанное житейской мудростью и добавляя туда большие порции трагедии. Однако, если вырвать любую его цитату из текста, она покажется нежной, очень поэтичной, невероятно красивой и обязательно грустной. В этом парадокс его текстов.

Маркес – это лучший способ понять, почему те или иные люди совершают странные поступки. Если уж ты и хочешь казаться умнее и создавать перед глазами своих товарищей иллюзию человека повидавшего жизнь, то прочти Маркеса. Всё очень просто: он описывал всё как есть. Знаешь, есть мир Толкиена, где эльфы и гномы сражаются со злом под браваду красивых фраз, а есть «Ведьмак» Сапковского, где герои срут, сквернословят, пьют и совокупляются. Герои Маркеса точно такие же. Они живые. Но их всегда хочется пожалеть.

Для того чтобы понять Маркеса, нужно окунуться в его биографию и коротко бросить взор на ту несчастную, весёлую и совершенно ненормальную страну, в которой он родился. Колумбия, с её ресурсами и потенциалом, подобно героям произведений мэтра, сама загоняла себя в пучину нищеты и беспорядков. Сначала бесконечными гражданскими войнами и переворотами, а затем и бизнесом, который поставил на стране сочное клеймо наркодержавы. Как и любая уважающая себя банановая республика XX века, Колумбия искала себя и свой путь в бесконечных военных переворотах. Иногда доходило до смешного, когда очередной борец за справедливость свергался спустя неделю после своего восшествия. Именно так и родился образ легендарного полковника, которому никто не пишет, – Аурелиано Буэндия. Вполне жизненный образ абсолютно реальной «Тысячедневной войны».

Маркес начинал как журналист и даже посетил в этом качестве московский фестиваль молодёжи и кино. После этого визита между Россией и Маркесом началась крепкая симпатия длиною в жизнь. Кстати, Маркес активно общался с коммунистическими лидерами, за что демократы взяли писателя под неустанный контроль.

Кстати, Россия наградила его орденом почёта. Ведь так, как он повлиял на наш склонный к праведной грусти мозг, не влиял никто. И пусть доказательством этому послужит альбом Егора Летова и та самая песня «БИ2».

Однако, работа журналистом мешала большому творчеству, тем более после участия в неформальном объединении писателей и журналистов «Группа Баранкилья». Писать статьи и рецензии в журнал – дело хорошее, но большое дело требует большой жертвы. Написав такие терзающие душу жемчужины, как «Недобрый час» и «Полковнику никто не пишет», он понял, что дальше откладывать некуда.

И роман получился не то, что неплохим, а гениальным, возможно, лучшим за всю историю мировой литературы. Слишком сильно сказано? Перед написанием этой статьи я перечитал «Сто лет одиночества». И знаешь что: я готов ответить за свои слова. Я в третий раз прочёл одну и ту же книгу, которая иной раз из-за обилия информации и имён напоминает, скорее, энциклопедию, книгу, где есть предложение на целых две страницы, где некоторые моменты вызывают недоумение, и всё равно остался в невероятном потрясении. История семьи Буэндия, чьим родовым проклятием было «одиночество», потрясла абсолютно всех. Роман про людей, которые даже в дружной семье страдали от одиночества, – что может быть символичнее для нашего времени? Поэтому Маркесу и дали Нобелевскую премию в 1982 году. Ну, и за веру в технический прогресс.

Он не объединил мир в своей прозе, зато наглядно показал, почему всё рушится к чертям.
Он стал символом эпохи, написав самый значимый роман за всю историю литературы, после «Дон Кихота» Сервантеса. Он писал книги про людей, которые были полезны самим людям. А что он описывал? Донельзя простые вещи: холодный колумбийский дождь, инцест, трупы, одиночество, гражданскую войну, неприятные запахи и, конечно же, патио. Все эти слова теперь стойко ассоциируются с гением, которого уже год как не стало. Конечно, можно долго говорить про то, что у Колумбии не было сына достойнее Габриэля Хосе де ла Конкордиа «Гáбо» Гарсиа Маркеса, что он был достойным гражданином, достойно вытягивающим ужаснейший имидж страны на горбу собственного величия и признанности, что он был отличным семьянином, воспитавшим, между прочим, лауреата Каннского фестиваля, что в наследство нам достались его волшебные произведения, которые должен прочесть каждый, кто хочет хотя бы казаться умным. Но к чему это всё? Как любила говорить старушка Урсула Буэндиа, единственный здравомыслящий персонаж во всей книге:

И ей-Богу, я считаю эту присказку самой лучшей и ёмкой в истории литературы. Она описывает всё целиком и по отдельности.

А пока советую всем навестить своё Макондо и подумать о своём духовном одиночестве. Или просто прочесть другой роман великого писателя, хотя бы «Вспоминая моих грустных шлюх» – отчасти автобиографию, отчасти вымысел. Самый последний вымысел маэстро, уже угасающего от продолжительной, более чем двадцатилетней войны с собственными болезнями.