Чуваки из сериала «Теория Большого взрыва» считали, что тетрис, атомная бомба и невесты — вот те вещи, что придумали в России. И действительно, чувак, как в 1986 году в стране медведей и лютого холода был придуман этот феномен с падающими фигурками, миллионы и миллионы людей тратят миллиарды минут своего времени, играя в эту увлекательную игру.
Причем, как бы не развивалась культуры игростроя, как бы разработчики и программисты не совершенствовали геймплей и графику, тетрис все равно остается самой желанной игрушкой на любой платформе.
Том Стаффорд, преподаватель в Университете Шеффилда, что в Британии, считает, что в основе любви человечества к тетрису есть психологическая страсть любого человека к упорядочиванию.
Этим же бро замечено, что большинство игр с самой высокой степенью реиграбельности представляют собой симуляторы уборки. В футболе мы забиваем мяч в то место, где ему положено стоять, в бильярде мы перемещаем шары в лунки. Этим они интересны. Но тетрис представляет собой бесконечную уборку того беспорядка, который наводит компьютер.
Также тетрис интересен тем, что представляет собой прекрасную модель так называемого в приличной психологии «эффекта Зейгарник». Зейгарник — русский психолог. Однажды она сидела в переполненном кафе, спокойно пила кофе и смотрела на людей. Среди всего обслуживающего персонала был удивительная официантка, которая запоминала разом 12 заказов, но как только тарелка касалась столика заказчика, она мигом забывала заказ, хотя помнила его минуту назад в совершенстве. Объясняется это тем, что люди лучше всего помнят и более всего уделяют внимание незаконченной работе, но всякий раз, когда она оканчивается, они забывают о ней, так будто ее и не было.
Тетрис — это незаконченная работа, вечная незаконченная работа.