В некоторых культурах как-то не принято выпивать дома. Ну что это за затворничество, нечего сычевать, если можно взять, и спуститься в бар, а там за стаканом-другим поделиться бренными мыслями, показать себя свету и, заодно, печаль отступит, и тоска пройдет.
Поэтому, мы решили охватить одним махом самые легендарные заведения подобного типа. В чем заключается их легендарность? Разумеется, в возрасте и посетителях, которых невозможно не знать. Эти заведения видели больше дер*ма, чем ассенизатор, им больше лет, чем большинству государств мира, и их неплохо было бы посетить, чтобы отметиться и потом хвастаться.
La Bodeguita del Medio
Среди туристов, ежегодно посещающих «Остров Свободы» есть три группы: те кому любопытно взглянуть на нищету внутри театра коммунистического абсурда; те, кого мучает ностальгия по временам когда Куба была нам ближе и роднее всех; те люди, которые просто хотят покупаться в ласковых водах мексиканского залива; и те, кто приехал за лучшим в мире «Дайкири» и «Мохито». Именно для них старый уютный бар Бодегита дель Медио, своеобразная Мекка и место, куда нужно наведаться в первую очередь. Именно в этих стенах родился тот классический рецепт «Мохито», которым упивался Хэмингуэй: 40 мл светлого рома, 30 мл сока лайма, 6 листьев мяты, ложка тростникового сахара, лед и содовая.
Самое интересное, что «Мохито» из Бодегиты действительно уникальный. Сколько не пытайся в домашних условиях приготовить его из хорошего привезенного с Кубы рома, лайма и дачной мяты, он не получится таким же восхитительным. Даже если твой лучший друг — бармен со стажем и кучей наград, искупающий свой долг перед тобой отменным пойлом — он не сделает «Мохито» таким же как в Бодегита. То ли они что-то туда подливают, не раскрывая до конца секретов приготовления, то ли удивительная эклектика кубинской столицы, где нищета и лоск 50-х, жизнерадостность и горе обрамлены жарким воздухом, влияет на вкусовые качества.
Главное достояние бара — его великие посетители, которые, если и задерживались на Кубе, то становились его завсегдатаями. Пабло Неруда, Габриэль Гарсиа Маркес и конечно же старик Хэм, который даже написал: Мой «Мохито» в Бодегите, мой «Дайкири» во Флоридите». Нынче эта надпись закована в рамку, и висит на самом видном месте.
Кстати, насчет «Эль-флоридиты», еще одного культового места в Гаване. Если Бодегита — это Мекка, то Флоридита — это Медина. Здесь великий алкоголик пил гениальный «Дайкири» здешнего разлива, который за годы не стал хуже. Почти каждое утро в десять он являлся в бар, садился на одно и то же место и заказывал своего «Папу-Добле» (двойной «Дайкири», который делали специально для него). И так – лет пятнадцать.
Bird and Baby
Как-то научились европейцы, несмотря на революции, войны, разрушения сохранять свои традиции и наследие в практически первозданном виде. Нам до них, как раком до Рая, у нас нет кофеен или баров, которые уже несколько веков переходят из рук в руки, от отца к сыну, а в Европе это в порядке вещей. Кто-то скажет, что толку от таких мест не очень много, но тогда почему, заходя в эти заведения испытываешь священный трепет, а от одной мысли, что за этим столом сидел великий Толкиен, и незаметно вытирал руки о скатерть, дыхание перехватывает. Именно поэтому, ты обязан при случае посетить один из старейших пабов в Оксфорде.
«Bird and Baby» («Птичка с младенцем»), работает с 1650 года, и за четыре с лишним века снискал славу элитарного литературного клуба, с фантастическим уклоном. Именно здесь Джон Рональд Ройл Толкиен, преподававший в ту пору в Оксфорде, зачитал первые отрывки «Властелина колец», а Клайв Стейплз Льюис истории про жадных детей, якшающихся со львом по имени Аслан (известные под названием «Хроники Нарнии»).
Именно в этом заведении проходили встречи литературного кружка «Инклинги», членами которого как раз и являлись вышеперечисленные гении. Инклинги были литературными энтузиастами, которые высоко ценили значение повествования в художественной литературе и поощряли написание фэнтези. Стать их членом мог только балующийся писательством представитель оксфордских академических кругов. Не прийти в кружок на встречу писатели могли только по очень уважительной причине, ее даже нужно было излагать в письменной форме. Единственной причиной, по которой встречу могли перенести было отсутствие пива. Без него, как известно, литературы нет.
Историки до сих пор спорят о том, почему же паб носит именно такое название. Согласно первой версии, оно берет свои корни из легенды о Зевсе, который, приняв образ орла, похитил юного Ганимеда. Согласно второй, название появилось с легкой руки первого владельца паба — пэра Англии, графа Дерби, на гербе у которого были изображены орел и ребенок.
В любом случае, это место обязательно для посещения всем фанатам литературы. Именно здесь ковалась фантастика.
Hofbrauhaus
Это не просто пивной ресторан, а огромное заведение с потрясающей историей, где нашлось место и германским правителям, И Ленину, и Гитлеру. Одна из главных достопримечательностей Мюнхена, которую грех не посетить. Больше поражают размеры заведения — сюда может поместиться 4000 человек.
«Придворная пивоварня», именно так переводится название трактира. Он был основан, как не трудно догадаться, баварским герцогом еще в начале 17 века. Изначально здесь варилось и подавалось лишь темное пиво, и только для знати, но со временем, простые бюргеры стали допускаться сюда, дабы опрокинуть кружку другую. С 1781 года сюда захаживал Моцарт, дабы смыть тяжесть композиторского труда темным (в 5,5 оборотов) «Hofbräu Dunkel». Чуть позже Володя Ульянов и Надежда Крупская, находившиеся в Мюнхене нелегально, и печатавшие здесь свою знаменитую «Искру», из которой разгорелось пламя революции, заходили сюда, дабы напиться вдрызг. Надежда Константиновна даже написала про эти годы: «Особенно охотно вспоминаем мы о Хофбройхаус, где прекрасное пиво стирает все классовые различия».
А в 20-е годы, бывший художник, ветеран войн, студент и немного бомж Адольф Алоисович Гитлер устраивал здесь съезды Немецкой рабочей партии, где и озвучил свою знаменитую программу «25 пунктов», которая и стала основой нацистской партии. Собственно, Адольф не забыл святое место, и последующие 11 лет после прихода нацистов к власти, отмечались неизменно во вместительном Хофбройхаус. Нынче хозяева пивоварни предпочитают не вспоминать (как и все, что связано с фашистом), столь неприятный факт из жизни заведения, но из истории людей не выкинешь.
Но довольно истории, не ради нее стоит посетить это место, здесь нужно побывать, дабы посмотреть, как выглядит пивной храм изнутри. Это место, где почитаются традиции и пиво. Все посетители пьют его и закусывают лучшими бретцелями, свиными коленями и вайсвюрстом (пища, за которую не жалко продать родственников). Пить что-то другое как-то даже неприлично. Вот даже был случай, 8 сентября 1908 года, так называемый «Лимонадный скандал»: один из гостей вместо пива заказал лимонад. Управляющий ресторана был вынужден сам обслуживать необычного клиента, так как официанты от этого категорически отказались. Единственный лимонад, который входит в рамки приличия — это смешанный с пивом. Да-да, любят немцы такую вот ерунду пить.
Несколько огромных залов, где выстроились в ряд длинные лавки и столы, от всего этого веет антуражем рыцарских пиров и средневековых таверн. Почтенные бюргеры с сугубо баварским уклоном, ходят по ресторану с закрученными бородами, и в традиционных баварских шортах, громко обсуждая события, политику, время и конечно пиво. У старожилов есть даже огромные личные литровые кружки, хранящиеся в здоровенном металлическом шкафу, который сам по себе достопримечательность. Ячейки эти передаются по наследству, а вот вкус пива не передать, так что, нужно ехать и пробовать.
Antico Caffe Greco
В мире найдется немало заведений, где сидел Байрон, Бродский, Бальзак, Гете. Но есть место, которое их всех объединило так же, как и других знаменитых личностей в мировой истории, хоть раз бывавших в Риме, начиная с 18 века. Это не бар, это кофейня, хотя это не мешало ни Малевичу, ни Г.Х. Андерсону выпивать там по бокалу вина. Современные посетители поступают также.
Кафе появилось на свет в эпоху кофейного бума. Европейцы наконец распробовали черную жижу, которую еще полтора столетия назад считали омерзительной, и решили заманивать посетителей именно этим изысканным напитком. Точной даты, когда открылось кафе не знает никто, но над входом высечена дата — 1760, которую и принято считать точкой отсчета. И надо сказать, кофейня сохранилась практически в первозданном виде, лишь только потемневшее от времени золото картинных рам и светильников напоминает о 256 годах истории. А самим кафе заправляют давно уже не греки (собственно, свое название она получила в честь хозяина — грека по национальности). Но хуже от этого оно явно не стало.
Заходя в кофейню, можно учуять русский след, оставленный здесь великими художниками — Ивановым, Кипренским, Брюлловым, а так же Николаем Васильевичем Гоголем, который, по слухам, написал за столом «Греко» большую часть своих «Мертвых душ». Здесь даже хранится его письмо, со знаменитой фразой: «О России я могу писать лишь в Риме, там она представляется мне во всей громаде».
Правда, кофе в этом заведении стоит не по-детски. Сядешь за стол, откроешь меню, а там капучино за 8 евро. Правда, есть одна хитрость: если усесться за барную стойку, цена резко упадет до 2 евро. Просто переплачиваешь за сервис. Так тебе бокал вина, или чашку кофе подаст воспитанный мужик в цилиндре. Сервис требует жертв, в том числе и финансовых.