Талантам Мэри Маллон мог бы позавидовать любой серийный убийца: ей не только удалось убить и покалечить около полсотни человек в разных штатах, но и остаться на свободе, несмотря на то, что о её опасности знали и правоохранительные органы, и врачи. Вторую половину своей жизни Мэри Маллон, должно быть, испытывала горькое чувство глубокого внутреннего противоречия: она хотела жить жизнью обычной кухарки, но была вынуждена стать изгоем, Тифозной Мэри.
Однако стоит отметить, что своё прозвище она получила неспроста. Бедняжка Мэри была нулевым пациентом брюшного тифа — страшной заразы, погубившей миллионы человек. Но загвоздка этой истории заключается в том, что сама «больная» ни капельки не страдала от заболевания, которым заражала всех вокруг.
Вот и получается дилемма: с одной стороны, ты талантливая, заботливая кухарка Мэри Маллон, которая хочет заниматься любимым делом и завести семью. А с другой стороны, ты белая ворона с мишенью на спине для прессы, страшная и ужасная Тифозная Мэри, обречённая на пожизненный карантин посреди пролива Ист-Ривер.
Ирландская бомба замедленного действия
Бедняжка Мэри родилась в Ирландии в 1869 году, современные учёные предполагают, что брюшной тиф мог передаться ей от матери ещё на стадии зародыша, но в любом случае — она была абсолютно здоровым ребёнком. Когда ей исполнилось 15 лет, она решилась перебраться к родственникам в Америку, чтобы построить там славное светлое будущее.
Ей благоволила сама судьба, и Мэри устроилась работать кухаркой в обеспеченную семью. 30 лет ничего не предвещало беды: девушка оттачивала своё мастерство, ей нравилось готовить, и всё было бы хорошо, если бы не внезапные вспышки брюшного тифа в семьях, на которые она работала.
С 1900 по 1907 год Мэри, обладавшая настоящим кулинарным талантом, была вынуждена сменить целых пять семей из-за того, что сама того не зная, убивала своих собственных работодателей. А если тебе самому охота что-то приготовить, то попробуй один из этих пяти простых рецептов от мишленовских поваров.
Первым делом девушка посетила небольшой город Мамаронек, но остаться там ей было не суждено, потому что вскоре после её приезда город накрыла эпидемия — ни за что не угадаешь — брюшного тифа. Потом Мэри перебралась на Манхэттен, но у домочадцев внезапно началась лихорадка, а прачка даже скончалась.
Дальше нулевая пациентка устроилась работать к местному адвокату: в итоге семь из восьмерых жителей дома подцепили брюшной тиф. Мэри, по иронии судьбы, вызвалась ухаживать за больными, но делала, очевидно, им только хуже.
Потом она перебралась на Лонг-Айленд, в дом крупного банкира Генри Уоррена. Ей понадобилось всего шесть дней, чтобы заразить шестерых из одиннадцати членов семьи Уоррена. Мэри, конечно, уволилась, но это не помешало ей продолжать своё тифозное ралли.
В итоге одна из семей обратилась к специалисту по брюшному тифу Джорджу Соперу, который не поленился провести расследование и буквально поймал Мэри за руку: он нашёл её в доме, где уже погибла хозяйская дочь, и ещё несколько человек страдали от брюшного тифа.
Незнание не освобождает от ответственности
Страшно представить, что ощущала в эти моменты сама Мэри. Если на секунду задуматься, то девушка была вынуждена жить в постоянном параноидальном страхе брюшного тифа, не подозревая, что сама является источником заболевания.
Ей приходилось видеть смерть хороших, ни в чём не повинных, возможно, даже близких ей людей и задаваться крайне сложными для кухарки вопросами: почему везде, куда я попадаю, начинается эпидемия тифа, и почему им не заболеваю я?
На эти вопросы мог бы дать ответ доктор Сопер, но при их первой встрече Мэри была не очень разговорчива. Специалист по тифу вежливо попросил девушку сдать соответствующие анализы, но Мэри категорически отказалась.
Во-первых, потому что считала себя абсолютно здоровой. Во-вторых, она уже была на приёме у местного аптекаря, и он заверил её, что всё в порядке. В-третьих, она восприняла это как оскорбление на фоне общего презрительного отношения американцев к мигрантам из Ирландии. В общем, причин была масса, а цель одна — отвертеться от назойливого доктора всеми возможными методами.
По большей части ей это удалось: Сопер оставил Мэри в покое, но написал статью в «Журнале американской медицинской ассоциации», где её впервые прозвали Тифозной Мэри. После публикации столь компрометирующего материала кухаркой заинтересовались соответствующие структуры.
Они же вежливо, но настойчиво попросили Мэри побеседовать с девушкой-доктором Сарой Жозефиной Бэйкер. Однако ирландка стояла на своём, уверенная в своей правоте и безмерно обиженная на власти США за необоснованное, как ей казалось, преследование.
Однако силовики оказались настойчивее врачей и анализы у Мэри взяли уже в тюрьме. Оказалось, что в её мочевом пузыре целый рассадник тифоподобных бактерий. Ей предложили от пузыря и, соответственно, от злополучного рассадника избавиться, но окончательно ошарашенная происходящим кухарка наотрез отказывалась прощаться с мочевым пузырём.
Оно и понятно: девушка чувствовала себя полностью здоровой при том, что она, как никто другой, знала все симптомы брюшного тифа. Единственное, в чём Мэри призналась, так это в том, что иногда забывала мыть руки и не уделяла должного внимания гигиене. Это заявление нисколько не убедило правоохранительные органы в её невиновности, поэтому Мэри Маллон отправили на принудительный карантин сроком в три года, который ей пришлось честно отбывать в больнице на острове Норт-Бразер.
6 полезных вещей, которые можно извлечь из карантина
Пожизненный карантин Тифозной Мэри
Ну, справедливости ради, вначале карантин был всего три года, но что случилось потом — это отдельная история. А началось всё с того, что анализы Мэри буквально троллили учёных, которые то находили бактерии тифа, то нет.
К ней даже приехал с визитом её старый знакомый, Джордж Сопер. Однако девушка была не сильно рада таким гостям, поэтому заперлась в туалете и отказывалась выходить, несмотря на уговоры медика написать о ней книгу и отдать все авторские отчисления.
Спустя три года карантина врачи всё же согласились выпустить Мэри с острова при условии, что она никогда больше не будет работать кухаркой. Она дала присягу, но, похоже, скрестила пальцы, потому как сразу после возвращения в Нью-Йорк всё вернулось на круги своя.
Мэри, повар от природы, не хотела работать какой-нибудь прачкой, которая и получала меньше и трудилась больше, поэтому она решила сменить фамилию на Браун и заражать людей более аккуратно.
Она покидала место работы, как только у домочадцев обнаруживались признаки брюшного тифа. Таким образом полиции и лично Соперу не удавалось её выследить долгих пять лет, пока Тифозная Мэри не устроилась работать в больницу: в итоге заразилось 25 человек, а погиб — один.
Конечно, её тут же арестовали и отправили обратно на Норт-Бразер, в этот раз на пожизненный карантин. Однако журналисты не давали девушке заскучать, постоянно стекаясь к больнице, где отбывала своё наказание бедняжка Мэри.
Справедливости ради, Мэри отказывалась лечиться, даже когда всё было уже доказано и задокументировано, так что в упорстве ей не откажешь. Ей даже дали там работу: спустя 7 лет карантина она стала местной санитаркой, а чуть позже и вовсе дослужилась до повышения и стала мыть пробирки в лаборатории.
Спустя 23 года увлекательного времяпрепровождения в больнице на изолированном острове Тифозная Мэри скончалась от пневмонии. Вскрытие показало, что она действительно была тем самым нулевым пациентом, переносчиком брюшного тифа и, наверное, самой смертельно опасной кухаркой, которую когда-либо знало человечество.