Афоризм — вид творчества очень капризный. Говорить ведь умеют все, а говорить крылатыми, емкими, сатирическими фразами — только гении. Афоризм ведь тем и хорош, что очень четко и иронично объясняет простые житейские ситуации. Для того, чтобы стать афористом, нужен очень зоркий глаз и острый ум. Но всё больше уставших или обиженных жизнью самоучек, которые от нечего делать комментируют свою жизнь. Мне как-то достался сборник афоризмов одного крымского водителя маршрутки, который решил на старости лет стать писателем. Так как целостную историю написать не получилось, он выбрал афоризм. Идеальный жанр: два предложения — и готово произведение. Он сочинил немало, очень немало. Всё сводилось к тому, что женщины —змеи и паскуды, Ельцин с Горбачевым — преступники, а во всем виноваты евреи. Как нетрудно догадаться, это одинокий, неженатый и не устроившийся в жизни человек. Поэтому мы решили посоветовать хороших афористов, которые действительно смотрят на жизнь как на бесконечный анекдот.
1. Франсуа де Ларошфуко
Делом всей жизни герцога де Ларошфуко стали его «Максимы» — сборник афоризмов, составляющих цельный кодекс житейской философии. На природу человеческую герцог смотрел весьма пессимистически, и с ним трудно не согласиться. В основе всех человеческих поступков он усматривает самолюбие, тщеславие и преследование личных интересов. Но и высмеивает их герцог с особым цинизмом и ядовитостью. Герцог знал, о чем пишет. О его любовных похождениях ходили легенды, а если проехаться от Ренна до Марселя и спросить, знают ли они, кто такой Франсуа де Ларошфуко, то каждая собака ответит, что знает. Его положение в обществе и участие в политической жизни страны было очень огромным. Правда, это не спасло его от множества личных разочарований, которые превратили его в законченного мизантропа. Впрочем, это хорошо читается в его творчестве.
Люди недалекие обычно осуждают всё, что выходит за пределы их понимания.2. Станислав Ежи Лец
Станислава Ежи Леца называют чуть ли не главным афористом ХХ века. Лец за свою жизнь хлебнул порядочную порцию дерьма — он прошел войну, как сам говорил, во всех тех формах, какие допускало то время: в концлагере, в конспирации редактором военных газет, а потом ушел к партизанам, сражавшимся в Люблинском воеводстве, после чего воевал в рядах регулярной армии. Самый критический момент его жизни случился в 41-м, когда после очередной попытки сбежать его приговорили к расстрелу. Эсэсовец заставил обреченного на смерть рыть себе могилу, но погиб сам от его удара лопатой по шее. Лец превратил эту грустную историю в афоризм, байку, в которой непонятно, что правда, а что вымысел.
Лец в переводе с идиша (да, он таки из наших) — «пересмешник». Очень характерная для него фамилия, ведь Лец — настоящий гений сарказма. А его «Непричесанные мысли» — это не просто философские размышления, но и очень веселая книга. Самое то, чтобы растащить на цитаты и использовать его фразы, всё равно их никто не знает.
3. Козьма Прутков
1851-й год. На троне Николай I. Вся Европа вместе с просвещенной интеллигенцией смотрит на него как на жандарма Европы. Венгерское восстание подавлено, в стране всё погано, Пушкин мертв, Лермонтов — тоже, Гоголю тоже не повезло, Салтыков-Щедрин сослан на Вятку, Чехов не родился. Отличное время для появления на свет самого ироничного персонажа в русской литературе. Сейчас его бы назвали «троллем», и это был очень тонкий троллинг.
Конечно, все знают, что как такового Козьмы не существовало. Это литературный псевдоним Алексея Толстого (не того, что написал «Гиперболоид инженера Гарина»), братьев Жемчужников и еще кучи авторов. Согласно биографии, Прутков провел всю свою жизнь, кроме детских лет и раннего отрочества, на государственной службе: сначала по военному ведомству, а потом по гражданскому. Он родился 11 апреля 1803 года в деревне Тентелевой близ Сольвычегодска, скончался 13 января 1863 года. Какие порой абсурдные фразы идеально ложились на язык обласканного якобы чиновника. Он оставил нам немало мудрых мыслей, которые, как говорил сам Козьма, при ближайшем рассмотрении могут показаться глупостями, но мы их помним, повторяем, цитируем, нам нужна эта мудрость, которая может казаться глупостью, в отличие от многих мудростей, которые мы готовы забыть навсегда.
Пруткову приписывают изобретение фразы «Нельзя объять необъятное и впихнуть невпихуемое». Не совсем верно, но афоризмы у него примерно на том же уровне. Толку от них немного, но форма уж больно нелепая.
Вот и всё, просто «Бди!».
И легендарное
4. Аркадий Давидович
Да, этот тот самый Давидович, который сделал гомункулов культурным достоянием и уговаривал Костю Ступина купить у него удобрения. Кажется, что на старости лет вся жизнь Давидовича превратилась в лютое шапито-шоу. Вся эта погоня за дешевой славой, провокации, видео про унитазы с полуобнаженными девицами и рассказами о женитьбе на своем гомункуле кажутся старческим бредом, но на самом деле это очень тонкая сатира. Он влюбил нас в себя своим эпатажем, и он — признанный мастер афоризма. Кто-то скажет, что у нас полстраны афористов, но Давидович такой один. Его постоянно включают в разные сборники, он печатался еще в журнале «Крокодил». Что еще оставалось мальчику по имени Адольф Фрейберг, как не стать гением?
Вот что говорит Давидович на мою излюбленную тему — про женщин.
В наших мечтах мы имеем таких женщин, о которых другие и мечтать-то не смеют.